Сложности коснулись вопросов трудового права иностранных работников в Соединенном Королевстве, миграционных аспектов жизни британцев в Евросоюзе, таможенные проблемы сухопутной границы с Ирландией, вопросы гражданских взаимоотношений британцев и жителей Евросоюза, особенно в отношении имущества или прав, возникающих в «третьих странах», а также трудности корпоративных отношений между компаниями Британии и ЕС.
Ярким примером продолжающихся юридических противоречий является решение Верховного суда Великобритании от 1 апреля 2020 г. о необходимости передачи ряда дел на рассмотрение в суды ЕС, до тех пор пока Брексит не будет реализован окончательно к 31 декабря 2020 г.
Это решение было вызвано тем, что некоторые вопросы вычета НДС при международных поставках не были ранее урегулированы прецедентным правом. Председатель совета юристов Великобритании Мартин Хоу заявил, что это решение можно рассматривать как фактическую передачу британских судов под юрисдикцию ЕС и ограничение суверенитета государства.
На фоне кризиса взаимодействия юридических систем ведущие британские консалтинговые компании и адвокаты столкнулись с дополнительными трудностями из-за ограничений, вызванных коронавирусом. Многие ведущие британские компании, работающие в сфере налогового, корпоративного, гражданского права и смежных отраслях, являются международными, имеют офисы и представительства в разных странах мира и большой штат сотрудников.
К примеру, DTF, крупнейшая юридическая фирма, зарегистрированная в Великобритании, в штате которой 4200 сотрудников и 33 офиса по всему миру, уже заявила о поиске дополнительных кредитных средств для целей увеличения запасов оборотного капитала на случай ухудшения общей ситуации.
Крупнейшая в мире по количеству юристов транснациональная компания Dentons со штаб-квартирой в Великобритании, представленная в 75 странах мира, обсуждала на совете директоров возможности сокращения выплат бонусов для партнеров.
Вторая крупнейшая юридическая компания США со штаб квартирой в Лондоне — Norton Rose Fulbright — обсуждала возможность сокращения рабочего времени сотрудников на 20% с перспективой 12 месяцев, выстраивая длинную стратегию посткризисного восстановления.