Цифровая трансформация хозяйственного уклада требует такого нормативного регулирования, которое учитывает особенности тех или иных общественных отношений, складывающихся в цифровом формате. Как известно, одним из фактов хозяйственной жизни являются юридически значимые сообщения, с которыми закон связывает определенные юридические последствия, в данном случае обусловленные цифровизацией соответствующих процессов. Так, например, развитие правовой базы удаленной работы связано с особенностями взаимодействия работодателя и дистанционного работника, в частности, с регламентацией юридически значимых сообщений, которые порождают определенные юридические последствия для сторон договора об удаленной работе.
Как известно, «цифровые права» были легализованы ст. 141.1 Гражданского кодекса РФ (далее — ГК РФ) как «новые» объекты гражданских прав с 1 октября 2019 года1. Для практического применения важен режим цифровых прав, установленный указанной статьей, который сводится к двум обстоятельствам.
Во-первых, лицо признается обладателем цифрового права, если может распоряжаться этим правом согласно установленному регламенту цифровой системы. При этом законом может быть установлен и иной признак обладателя цифрового права.
Во-вторых, императивно установлено, что согласие обладателя цифрового права, обязанного по той или иной сделке, не требуется.
Таким образом, особенности цифровых прав определяются, в частности, следующим:
1) конкретное цифровое право должно быть названо таковым в соответствующем федеральном законе, в том числе должны быть определены само цифровое право, сфера его применения, особенности оборота;
2) цифровое право может осуществляться только в информационной среде, которая задает особенности распоряжения, в том числе ограничения по таким правам.
Статья 312.3 Трудового кодекса РФ (далее — ТК РФ) устанавливает особенности порядка взаимодействия дистанционного работника и работодателя, которые в первую очередь касаются требований к взаимодействию сторон трудового договора в электронном виде. Законодатель в указанной статье дифференцирует требования к оформлению электронных документов при таком взаимодействии по целевому признаку.