— Александр Васильевич, какие изменения произошли за прошедшие годы в области изучения и сохранения подводного археологического наследия в нашей стране?
— Изменения есть, но, увы, не такие значительные, как хотелось бы. Тем не менее работа ведется и отрадно, что актуальность изучения и сохранения подводного культурного наследия осознают и во властных структурах: правительстве, Государственной Думе, Министерстве культуры, крупных приморских музеях. Приходит понимание того, что подводные исторические исследования это не романтическая нырялка за сокровищами, а тяжелый и опасный труд. А любая работа требует системного подхода.
Для разработки такой системы при Институте Наследия и Институте археологии, по рекомендации Министерства культуры, были созданы специальные структурные подразделения: при Институте Наследия — Центр подводного культурного наследия, при Институте археологии — Центр подводной археологии. Их задачами является разработка различных теоретических, практических, а также законодательных предложений, как для реализации положений государственной культурной политики, так и для практических целей, например, создание единой методики проведения подводных историко-археологиче ских работ. Это важно. Ведь подводные исторические исследования проводят Русское географическое общество, Российское военно-историческое общество, другие общественные организации и региональные музеи. И важно, чтобы все поисковые группы придерживались единых правил, чтобы не получилось, как в некоторых средиземноморских странах, где практически полностью разграблены прибрежные воды. Ведь для науки порой важен не сам объект, а понимание того, как он оказался в том или ином месте, причины гибели, например, корабля и т.п.
— Разработана ли государственная программа по учету подводного культурного наследия, есть ли уже Единый государственный реестр памятников подводной археологии? Закреплены ли каким-то законодательным актом термины «объект культурного наследия, находящийся в водной среде» или «памятник подводной археологии»?