Более 2 лет в стране реализуется Госпрограмма эффективного вовлечения в оборот земель сельхозназначения и развития мелиоративного комплекса (утв. постановлением федерального правительства 14 мая 2021 г.). Ее мелиоративная часть в основном посвящена вопросам сельскохозяйственного орошения и осушения, но среди мер по повышению плодородия почвы, ее охране и защите следует выделить комплекс землеустроительно-мелиоративных мер по проектированию, размещению, содержанию и охране лесозащитных полос на землях сельхозназначения.
Несмотря на несомненную важность этого вопроса, понятийный аппарат в действующем законодательстве, регулирующем вопросы защиты защитных лесополос, все еще не устоялся [3, 7, 11]. В нем зачастую применяется различная терминология: «государственные защитные лесные полосы», «противоэрозионные леса», «мелиоративные защитные лесные насаждения», «защитные лесные насаждения» и т. д., что затрудняет реализацию мер, проводимых с целью охраны.
Рассмотрение того, почему так получилось, надо начать с особенностей становления и развития отечественного законодательства о лесополосах.
Так как лесополосы снижают уровень загрязнения воздуха и задерживают перемещение загрязняющих веществ в почвах, улучшают микроклимат и распределение снега и благодаря им снижаются последствия процессов ветровой и водной эрозии, то идея размещения лесополос с целью защиты почв имеет давнюю историю. Еще в 1766 г. русским ученым А.Т. Болотовым предлагалось использование леса для защиты полей. В.В. Докучаевым в 1892 г. были заложены основы агролесомелиорации. Среди ученых, внесших свой вклад в ее развитие, можно отметить А.А. Измаильского и Г.Н. Высоцкого. Их труды изучали вопросы связи лесных насаждений и ландшафта и роль лесов в насыщении земли водой. Серьезный вклад в изучение влияния леса внесла экспедиция, возглавляемая В.В. Докучаевым. Основной ее целью являлось проведение восстановления и изменение степи, т. е. увеличение уровня воды в степных зонах посредством сооружения прудов и лесополос, — поскольку распашка целины послужила началом периода иссушения степей, что в свою очередь послужило причиной изменения рельефа. Места, в свое время насыщенные обильной растительностью, подверглись распашке. Биосфера была нарушена, а заводи исчезли; общий объем оставшихся — сильно изменился и больше не вмещал прежнее количество воды. Экспедиция под руководством В.В. Докучаева в засушливых степях России пришла также к выводу, что возвращение прежнего уровня содержания воды в степи было возможным лишь в тех случаях, когда останавливалось возделывание почвы, возвращалась растительность, характерная для этого региона, что было неприемлемо. Единственным выходом из сложившейся ситуации оказалась посадка лесных насаждений, которые занимали гораздо меньшую площадь, чем возвращение степной флоры. Задержание снега и равномерное его распределение по поверхности проходило бы так же, что не допускало бы выметание его с полей и накапливание его в оврагах и балках. Соответствующие технология и тактика ведения лесного хозяйства в степных условиях были выявлены опытным путем (исследования Измаильского А.А. «Как высохла наша степь», Морозова Г.Ф., Собеневского К.Э. и др. лесоводов) [6, 7]. Впрочем, в то время сколь‑либо развернутого законодательного обеспечения таких, выражаясь современной терминологий, агролесомелиоративных обследований и работ не было и соответствующая нормативная база стала нарабатываться уже в советское время.