Процесс формирования человеческого капитала включает процессы первичного воспроизводства запаса знаний и умений, используемых людьми на рынке труда, а также процессы накопления человеческого капитала на предприятии и, таким образом, определяется взаимодействием трех субъектов хозяйствования: государством, предприятиями и домохозяйствами [2, 4, 7]. Очевидно, что при оценке современного состояния человеческого капитала необходимо отслеживать не столько рынок труда, сколько рынок человеческого капитала с его качественными изменениями состояния рабочей силы как индикатора для управленческих решений в сфере управления человеческим капиталом.
О спросе на человеческий капитал свидетельствует количество рабочих мест по видам экономической деятельности (см. рисунок).
По данным рисунка видно, что наибольшее количество рабочих мест по производству товаров и услуг по формам трудовой деятельности и типу занятости приходится на 2008 г. и составляет 96 262 тыс. человек. За весь анализируемый период количество рабочих мест по производству товаров и услуг по формам трудовой деятельности и типу занятости снизилось на 16 678 тыс. человек. Это обусловлено цифровизацией бизнес-процессов и других сфер использования человеческого труда.
Динамика создания и ликвидации рабочих мест свидетельствует о стагнации на российском рынке труда: ликвидация рабочих мест в большинстве производств превышает создание новых. Скорость создания рабочих мест в российской экономике в период 2008–2015 гг. (7–9% в год) не только не компенсировала темпы их ликвидации (9–12% в год за аналогичный период), но и заметно отставала от среднемировых показателей (создание около 10–15% новых рабочих мест в год) [2, 3, 5, 6].
Таким образом, темпы создания новых рабочих мест в России отстают от потребностей догоняющего развития экономики в условиях цифровой экономики, а последовательное сокращение их общего количества свидетельствует также о росте неформального сектора.
Стремительное развитие технологий, в том числе автоматизация и роботизация, вызывает закономерный вопрос: «Смогут ли роботы и алгоритмы заменить людей и когда это произойдет?» Сегодня нет консенсус-мнения по этой теме. Например, ученые Карл Фрей и Майкл Осборн в 2013 г. определили, что 47 % профессий в США подвержены высокому риску автоматизации на горизонте 10–20 лет [11]. Продолжив это исследование вместе с Citibank, в 2016 г. авторы распространили выводы более чем на 50 стран: в среднем по странам ОЭСР в 57 % профессий алгоритмы заменят людей.