Защитные лесные насаждения на землях сельскохозяйственных организаций являются важной частью системы земледелия и играют существенную роль в улучшении агроклиматических условий степных и лесостепных районов нашей страны.
В настоящее время 65 % пашни, 28 % сенокосов и 50 % пастбищ России подвержены разрушающему, порой совместному, воздействию эрозии, дефляции, периодических засух, суховеев и пыльных бурь. По сравнению с 1990 годом площадь сельскохозяйственных угодий в Российской Федерации, подверженных эрозии и дефляции, увеличилась на 22 млн га и составила 126 млн га. Из-за водной эрозии 10 % пашни уже утратило 30–60 % плодородия, а 25 % — от 10 до 30 %. Ежегодная убыль гумуса на пашне в среднем составляет 0,62 т/га [3, с. 8]
Ситуацию усугубляет и значительное снижение темпов создания защитных лесных насаждений (ЗЛН). Если в период «рассвета» защитного лесоразведения (1967–1990 гг.) — было заложено 1,8 млн га ЗЛН, то с 1991 г. по настоящее время — всего 586 тыс. га. Динамика площадей ЗЛН, согласно информации ВНИАЛМИ [3], отражена на диаграмме (рис.1). Практическая польза защитного лесоразведения научно доказана: под защитой лесных полос урожай зерновых повышается в среднем на 20–30 %, а овощей и корнеплодов — на 25–35 % [1, с.125].
Защитные лесные насаждения принадлежат к числу средств сельскохозяйственного производства, неразрывно связанных с землей, рассчитанных на длительный срок, являясь капитальным мероприятием, занимающим постоянную и специальную земельную площадь и требующим значительных вложений труда и средств [5, с.12].
Применение данного правила на практике обусловило необходимость занимать под лесные полосы возможно меньшую площадь с защитой ими максимально обширной территории, то есть при наименьшем коэффициенте лесистости территории сельскохозяйственной организации, защитные насаждения должны обладать возможно большим коэффициентом полезного действия. Причем лесонасаждения должны быть удобными в организационно-хозяйственном отношении, не нарушать сложившиеся границы полей и угодий.