Интерес к изменениям названий малых населенных пунктов, отображаемых на картографических материалах конца XVIII–XIX вв., возник у меня при изучении территории Рузского уезда Московской губернии, когда пришлось подробно разбираться с названиями двух сел и одной деревни, входящих в состав Ащеринской волости. Работа была начата с изучения схем и карт конца XIX в., а затем шаг за шагом продолжалась, с постепенным погружением в историю, вплоть до первых общедоступных межевых планов, составленных по итогам Генерального межевания, как известно, начатого в третьей четверти XVIII в. [1].
Сравнивая названия одних и тех же малых населенных пунктов, отображенных на картографических материалах, составленных и изданных в различные годы, были замечены четко прослеживаемые изменения некоторых из них.
Пытаясь понять причины этих изменений, я начал сравнивать названия, отображенные на различных картографических материалах Московской губернии конца XVII–XIX вв., с их названиям, используемыми в повседневной деловой практике соответствующего времени. Для сравнения в качестве отображенных на картах, планах и схемах территории Московской губернии названий были избраны малые населенные пункты (села Ащерино и Георгиевское, а также деревня Самарокова), названия которых были прослежены на протяжении немногим более ста лет в работе [2], а их названия, используемые в документах соответствующих эпох, было решено взять из документов Духовной Консистории (метрических книг, опросных листов священнослужителей и ревизских сказок), как содержащих доступную, наиболее подробную и строго систематизированную информацию по заинтересовавшему меня вопросу.
В результате проведенного сравнения были выявлены отличия названий интересовавших меня трех малых населенных пунктов, отображаемых на картографических материалах соответствующих эпох, от названий, используемых в документах Духовной Консистории. В то же время, объективности ради, следует отметить то обстоятельство, что проведенное и представляемое в настоящей статье исследование выполнено всего лишь для трех населенных пунктов (и именно тех, с которыми мне пришлось иметь дело, занимаясь изучением территории Ащеринской волости), так что в случае проявления у общественности интереса к данному вопросу, безусловно, потребуется проведение исследования статистически более представительного.