Проводив А.И. Микояна обратно в СССР, я вернулся в Китай, но уже не в Харбин, а в Мукден, куда переехали Северо-Восточное бюро ЦК КПК и Административный комитет, выполнявший функции правительства Манчжурии, и тогда же, в январе 1949 г., отправил в Москву отчет о первой неофициальной беседе с председателем КПК Мао Цзэдуном. Отчет был направлен на имя товарища Филиппова, и лишь те, кому это было положено, знали, что так в нашей переписке обозначается Сталин. Он все дела, связанные с Китаем, вел лично, не подпуская к ним не только А.Я. Вышинского, но и В.М. Молотова.
Мао сам пригласил меня поздно вечером и спросил, чем он мог бы помочь мне в моей работе. Я попросил его рассказать мне вкратце историю КПК, признался, что знаю ее не так хорошо, как необходимо в моем положении.
Мао согласился. Наши неофициальные встречи стали почти ежедневными после того, как ЦК КПК в апреле переехал в освобожденный от гоминдановцев Пекин. Но сначала нужно сказать хотя бы кратко о ходе военных действий и некоторых других обстоятельствах.
На переломе 1948–1949 гг. уже явственно проступали признаки скорого и полного развала режима Чан Кайши. И дело было не только в территориальных завоеваниях коммунистов, освободивших половину Китая и вышедших уже на рубеж реки Янцзы, но и в завоеваниях моральных, в том числе в явной неспособности и нежелании войск Чан Кайши сражаться за идеалы партии Гоминьдан, за существующий государственный полуфеодальный-получиновничий строй. Характерно, что боевые потери чанкайшисты несли главным образом сдавшимися в плен. Из каждой тысячи потерянных в боях солдат и офицеров 750 оказывались пленными. Даже генералы пополняли эту неприятную для генералиссимуса Чан Кайши статистику. За вторую половину 1948 г. он потерял 869 генералов, из них убиты только 67. Остальные либо сдались в плен, либо добровольно перешли на сторону Народно-освободительной армии (105 человек).
Процесс распада режима Чан Кайши уже не могли остановить никакие американские впрыскивания — ни сотни миллионов долларов, ни новейшее оружие, ни военные советники, формировавшие и обучавшие китайские дивизии на опыте Второй мировой войны. Попадая в пекло боя, под удары коммунистических войск, эти новообученные дивизии бросали американское оружие и разбегались так же, как и старые дивизии. За два с половиной года гражданской войны (июль 1946 — январь 1949 г.) коммунисты захватили почти 2 миллиона исправных винтовок, карабинов и автоматов, 37 тысяч орудий и минометов, более 800 танков и бронемашин, 86 самолетов. А если прибавить сюда переданное советскими войсками японское трофейное вооружение — более 600 самолетов, около 750 танков и бронемашин, более 1200 тракторов и автомашин, и т.п., то понятным станет и военно-техническое равновесие сил между гоминдановцами и коммунистами при полном моральном превосходстве последних, которое установилось на фронте к началу 1949 г.