Говорю, конечно, не о всем памятной ленте Элема Климова «Агония», вышедшей на экраны в середине 1980-х гг. Ее мы все помним. А вот популярный в 1920–е гг. спектакль «Заговор императрицы», конечно, никому из нас видеть на сцене не довелось. Тем более интересно мнение зрителя, причем, не советского, да к тому же лично знавшего Николая II. И более того, принимавшего самое активное участие в политической жизни России накануне и во время революции и даже лично присутствовавшего при отречении Государя.
Речь о Василии Витальевиче Шульгине (1878–1976), известном думском деятеле предреволюционной России, талантливом журналисте, активном участнике и организаторе белого движения, затем эмигранте, прожившем последние тридцать лет своей долгой и бурной жизни в СССР. Из них 12 лет в качестве политзаключенного. Однако еще в конце 1925 — начале 1926 г. Шульгин тайно побывал в Советском Союзе по линии, созданной и подконтрольной чекистам монархической организации «Трест». Ирония судьбы, вернее сказать, сотрудников ОГПУ, еще в том, что известный русский монархист и националист Шульгин путешествовал тогда по своей бывшей родине под именем еврея Эдуарда Эмильевича Шмитта в целях полной, как говорится, конспирации.
Побывав в Киеве, Москве и Ленинграде, он выпустил в 1927 г. за границей книгу впечатлений «Три столицы». Она с интересом читается и сегодня, так как полна живых картинок быта и жизни советских людей, какими их увидел белоэмигрант Шульгин. А ведь был он талантливым и хлестким публицистом. Так что предоставим слово самому Василию Витальевичу, присутствовавшему на одном из спектаклей «Заговор императрицы» в Ленинграде:
— На подъезде Суворинского театра, что на Фонтанке, была Ходынка. Двери не вмещали потока людей, желавших увидеть пьесу, которая сегодня шла в двухсотый раз.
Интересны и сегодня впечатления Шульгина относительно новаторских веяний в советском театре середины 1920-х гг.:
— Я не успел рассмотреть публику, потушили свет, и взвился занавес.