Феномен смерти являет собой традиционную предметную область исследования философской антропологии, относящуюся к сущностным основаниям понятия человеческого. В настоящее время восприятие феномена смерти в высокой степени детерминировано социальностью и ее артефактами: научно-техническими проектами, политическими стратегиями и экономическим моделированием. Особое значение в этой связи приобретает проблема биотехнологий — методик продления жизни, представляющая трансформацию идеи бессмертия, а также комплекс вопросов биоэтического характера, в центре которых фокусируется феномен смерти. Развитие биомедицины привело к тому, что границы человеческой жизни — начала жизни, конца жизни — утратили статус естественной заданности. Они все в большей степени начинают зависеть от решения людей применять или не применять те или иные медико-биологические технологии, те возможности, например продления жизни, которые дает современная медицина, и это обострило дискуссию относительно аргументов за или против [1].
Одним из примеров является использование наночастиц для целенаправленного воздействия на наследственный аппарат. Это реализуется в целях воздействия на собственный геном клетки, например, с для исправления врожденных генетических дефектов, так и внесения в нее дополнительного генетического материала, например РНК, по которому синтезируются белки, отсутствующие в исходном геноме человека. Белки, перепрограммирующие эту клетку из раковой или предраковой в функционирующую в норме [1].
Совсем недавно в медицине не стояло проблемы констатации смерти человека, поскольку критерием жизни было дыхание, сердцебиение, то есть жизнь боговдохновенной души. С умирающим долгое время был священник, а медики со времен Гиппократа старались быстро уйти от постели умирающего. Вся медицина была направлена на распознание близких критериев смерти. Известный пример, когда в гиппократовых книгах были записаны изменения в чертах лица человека перед смертью, так называемый «Гиппократов лик».