Что важно для нас, стран евразийской пятерки: происходит оцифровка все большего числа отраслей традиционной экономики, да и самой повседневной жизни. Не знаю, как мои товарищи по цеху, что называется, но с тех пор как мы встречались год назад, я успел прокатиться на беспилотном автомобиле, причем два раза.
Программа, которая управляла им, была российского производства. Это впечатляет, когда понимаешь, что нет водителя. Хотя там есть опять же два варианта: один — с рулем, за который можно все-таки схватиться, если что-то пойдет не так, а вот другой автобус, на котором мы ехали с коллегами, был абсолютно без драйвера. К этому надо привыкнуть. Но это скорее эмоциональная составляющая.
Мы выстроили фундамент нашей совместной работы по «цифре». Надеюсь, это поможет и нам, и нашим партнерам. Именно такую задачу Россия ставила в прошлом году, когда председательствовала в органах Евразийского экономического союза.
Эта работа продолжается. Нам предстоит принять дорожную карту практической реализации цифровой повестки дня. Восемь проектов уже отобрано на площадке Евразийской экономической комиссии. Около 20 проектов — на стадии проработки.
Мы предложили участникам союза начать работу по четырем первоочередным интеграционным проектам. Из них два могут быть реализованы в рамках цифровой повестки. Речь идет о создании евразийских интернет-ресурсов — что, мне кажется, очень важно — в сфере образования, науки, культуры и туризма. И цифровой платформы для малого и среднего бизнеса. Мы такую платформу разработали, она достаточно успешно применяется.
В нашей стране цифровая программа является национальной моделью, это национальная программа. Она предусматривает создание практически всех компонентов экосистемы для роста цифровой экономики. Если говорить о финансировании программы, о деньгах, то мы запланировали на ближайшие пять лет порядка 1,8 трлн рублей, или, грубо говоря, 30 млрд долларов. Часть этих денег — из федерального бюджета, часть — из внебюджетных источников.