— Коллекция Этнографического музея Казанского университета немолода. Можно ли сказать, что ее возраст и специфика сказались на функциях университетского музея?
— Университетский музей — не совсем музей. В нашем случае он задумывался как учебно-вспомогательная база. Университетским уставом предполагалось создать ряд подразделений — лаборатории, кабинеты. Например, кабинет естественной истории. Прародителем современного Этнографического музея был Кабинет редкостей, открывшийся в Казанском университете еще в 1815 году благодаря дарителям и материалам экспедиций, в которых принимали участие университетские профессора. Причем это были ученые разных специальностей — географы, статистики, медики, ведь этнография в то время еще не выделилась в отдельную дисциплину. Экспозиция формировалась исторически и продолжала пополняться, коллекции собирались в рамках определенной логики, были комплексными, научными и продолжают служить ценным этнографическим источником. По сути, сейчас мы репрезентуем то, как формировалось этнографическое образование. Без кафедр географии и этнографии, открытых в российских университетах, профессионального этнографического образования в нашей стране бы не было.
— Как связаны учебный процесс и жизнь музея?
— Кабинет — именно то слово, которое хорошо характеризует университетский музей, когда объединяются учебный и научный процессы, просветительская работа. Второе слово, которое приходит на ум, — это экосистема: студенты-этнологи (и не только) занимаются в музее, работают с коллекциями и материалами. Например, курс «Этнография народов Казанского Поволжья» полностью привязан к экспозиции. Музейную практику проходят и у нас, и в музеях-партнерах.
— А будущие абитуриенты приходят?
— Конечно, вот, кстати, этот курс популярен в казанских школах. Для школьников урок в музее стоит 100 рублей. Часто учителя сначала приводят свои классы на обзорную экскурсию, а потом — на тематические программы, например, посвященные Наврузу. Или обращаются к нам, когда не могут объяснить, что такое раса, или преодолеть ксенофобские стереотипы — им иногда бывает сложно достучаться до подростков. Вспоминаем и Миклухо-Маклая, и учебные пособия начала ХХ века. Дети включаются, спорят, отрываются от смартфонов, или наоборот ныряют в сеть — ищут информацию. Диалог в музее — это нормально.