В современный международно-правовой и академический лексикон термин «публичная дипломатия» был введен в 1965 г. профессором, деканом Школы права и дипломатии имени Флетчера при Университете Тафтса Э. Гуллионом, который предполагал, что публичная дипломатия — это «средства, с помощью которых правительства, частные группы влияют на отношения и мнения, на другие народы и правительства таким образом, чтобы оказать влияние на их решения в сфере внешней политики» [1, с. 46]. Естественно, что данная трактовка обозначает широкий спектр масс-медийных, политтехнологических и иных аспектов, направленных на влияние и изменение международной политики иностранных государств. Именно поэтому Э. Гуллионом понимание «публичной дипломатии» отождествлялось с «пропагандой» [1, с. 87].
Следует отметить немаловажный аспект того, что практический инструментарий публичной дипломатии применялся в международных отношениях достаточно давно, однако международно-правовая и концептуальная заинтересованность в сущностном понимании данного явления возникла лишь в середине ХХ в. [2, с. 137]. На данный исторический период приходится повышение значимости публичной дипломатии в концепции политического и идеологического противостояния США и Советского Союза, что обусловливало также специфический характер акторства публичной дипломатии, характеризуемый государствоцентричной моделью международно-информационного поведения ввиду отсутствия иных акторов публичной дипломатии [2, с. 145].
Анализируя современные геополитические события, связанные с тотальной борьбой с международным терроризмом, разрушением ранее сформированной архитектуры международной стабильности и безопасности, исследователи пришли к выводу об активизации и актуализации новых форм и видов публичной дипломатии. Основой такой деятельности служат средства массовой информации, которые в постоянном режиме освещают международно-политическую информационную повестку, что определяет национальное и иностранное общественное мнение. Именно поэтому современная публичная дипломатия — наиболее действенный инструментарий ведения внешнеполитической деятельности, для определения стратегического планирования государств [3, с. 165].