Один из самых важных вопросов, заявленных организаторами Кочубеевских чтений, звучал так: «Открытие частных коллекций — обязанность или ответственность?». На мой взгляд, было бы более правильным несколько переформулировать его, подчеркнув не противопоставление, а последовательное дополнение этих понятий.
В процессе открытия обществу частных коллекций первоочередным вопросом является, конечно, ответственность их владельцев, но затем наступает обязанность. Для частного коллекционирования это чрезвычайно важное и ключевое слово: все свои усилия — организационные, интеллектуальные, финансовые — коллекционер вкладывает в создание коллекции. Коллекция — это результат его деятельности, а потому ответственность за нее — это, прежде всего, вопрос о ее будущем.
Если ответственность по тем или иным причинам у владельца отсутствует, то судьба его детища после ухода ее создателя нередко оказывается под вопросом, и собрание обычно распадается, теряет свою целостность. Так исчезли многие созданные в нашей стране еще до революции и в советское время знаменитые московские коллекции: Е. Гельцер, В. Ашика, Л. Руслановой, Г. Андреева и многих других. Многие известные произведения из их коллекций безвозвратно исчезли из поля зрения исследователей, некоторые работы, к счастью, случайно оказались в музейных или частных собраниях.
Еще одна грань ответственности коллекционера — его ответственность перед обществом. Решение предъявить свое собрание широкой публике, выставить его на суд зрителей и специалистов — это достаточно смелый шаг, ведь в состав частных коллекций нередко попадают произведения, к которым возникают вопросы подлинности, авторства или времени создания.
Процесс открытия частных собраний обществу, их знакомство со зрителем происходит по-разному. Например, знаменитый российский собиратель новейшего западного искусства Сергей Иванович Щукин приглашал посетителей в свой особняк в Б. Знаменском переулке в Москве в определенные дни и часы и часто сам проводил экскурсии. Из воспоминаний художника И. Клюна нам известно, что он посещал дом Щукина вместе с К. Малевичем и с восхищением отзывался о произведениях К. Моне, Э. Дега, П. Гогена, П. Сезанна, А. Матисса и П. Пикассо. Будущие авангардисты не имели возможности в то время выезжать за границу, и можно предположить, что «Черный квадрат» не был бы написан, если бы Щукин не открыл свое собрание для публики.