Открывая заседание, Виктор Антонович Садовничий рассказал об особенностях работы Московского государственного университета в условиях пандемии. Дистантная форма обучения, по мнению ректора МГУ, труднее и для преподавателей, и для студентов. Но при этом очень важно не снизить качество. «Преподаватели, профессора должны выложиться и сохранить то отношение к фундаментальной науке и учёбе, которое мы создали упорным трудом. Студентам тоже трудно, и мы должны позаботиться о том, чтобы они чувствовали, что получают полноценные знания. Кроме того, есть и другие проблемы, связанные с общежитием и оплатой. У нас 16 тыс. студентов проживают в общежитиях. До перехода на полный дистант жило примерно 70 %, сейчас, я думаю, останется 30–40 %. Мы никого не заставляем уезжать, но поясняем ребятам, что, может быть, в том небольшом посёлке или городе, где они живут, обстановка лучше и в семье им будет лучше заниматься и жить. Мы объявили, что всем нуждающимся мы готовы помочь оплатить проезд туда и обратно, помочь им преодолеть эти трудности», — сказал В.А. Садовничий.
Президент Российского Союза ректоров выдвинул идею создания на базе Союза ректоров мониторингового центра по изучению и популяризации лучших практик организации работы университетов в период пандемии коронавируса.
Инициативу поддержал министр науки и высшего образования Российской Федерации В.Н. Фальков, выступивший с разъяснением приказа Министерства науки и высшего образования РФ от 11.11.2020 № 1402 «О мерах по снижению рисков распространения новой коронавирусной инфекции в образовательных организациях высшего образования»:
— Решение о переводе вузов Москвы и Санкт-Петербурга на полный дистант — достаточно категоричное. Но это вызвано тем, что были обращения руководителей этих агломераций.
Никто не понимает, где и как люди становятся инфицированными. Это означает, что, с одной стороны, университеты не являются тем местом, где в основном происходит распространение инфекции, но в то же время даже тот анализ, который проводится, демонстрирует положительную динамику и угрожающий рост заболеваемости. С другой стороны, нет понимания закономерности: где и как люди становятся инфицированными. Где очаги: в студенческих общежитиях? Нет. В лабораторных корпусах? Нет. На транспорте? Скорее всего, тоже нет. Люди из разных социальных групп, те, которые ездят на автомобилях и пользуются метро, которые учатся в университетах и не учатся, — они так или иначе заболевают, и таких людей становится всё больше. Это аргумент для того, чтобы снизить риски. Все возможные способы исключения рисков, на мой взгляд, абсолютно оправданны: предоставление возможности для соблюдения социальной дистанции и разумная изоляция. И очень актуальными для ряда московских вузов стали обращения студентов в адрес ректоров и министерства с просьбой обучаться дистанционно. На основе этих трёх аргументов: сложной прогнозной ситуации в крупных агломерациях, непонимания, по каким закономерностям происходит инфицирование, и в ответ на просьбы студентов — принималось решение о переводе вузов на дистанционное обучение. Оно не было спонтанным. Мы согласовали его с главой оперативного штаба РФ Т.А. Голиковой, обсуждали с В.А. Садовничим. И я хотел бы поблагодарить абсолютное большинство ректоров, которые очень оперативно, с пониманием, независимо от ведомственной принадлежности организовали переход на дистанционное обучение.