По данным Росстата, в 2017 г. в Российской Федерации насчитывалось более 9600 благотворительных фондов и порядка 1700 благотворительных организаций. Граждане России активно участвуют в благотворительности. Так, согласно опросу НИУ ВШЭ, более 2 тыс. рублей потратили 14 % респондентов. От 1 до 2 тыс. рублей – 22 %, и это самый популярный ответ. На втором месте сумма от 100 до 500 руб., такое пожертвование предпочли 18 % россиян (источник www.profi le.ru). Так кто же они, те, кто «дарит благо», и какую цель преследуют? Об этом мы решили узнать у Ниталии Старокожко, руководителя и основателя Фонда Ниталии Старокожко.
Наталия, когда Вы решили, что нужно создавать фонд, что послужило мотиватором к такому шагу?
– Война на Украине. Конечно, только экстраординарное событие может мобилизовать человека к деятельности, которая никогда не была ему близка. Я бы не назвала себя особо сострадательной личностью в мирные годы. Стандартные «плюсики в карму» и «благие дела», вроде попыток социализации бездомных, или помощь детским домам «для личного успокоения», конечно, серьёзной благотворительностью назвать нельзя. Скорее, компромиссом между ленью и общественным долгом. А война заставила встать с дивана.
Только экстраординарное событие может мобилизовать человека к деятельности, которая никогда не была ему близка.
– Как люди реагируют на призывы об оказании помощи? Были случаи, когда Ваш проект считали несерьезным?
– Мой фонд – пока еще слишком маленький, чтобы я сама считала его серьёзным проектом. В начале деятельности, конечно, бралась за всё подряд: начиная от покупки стиральной машины для импровизированного госпиталя в Краматорске и заканчивая кварцевыми лампами для детских садов и продуктовыми наборами для малоимущих. Потом остановилась только на поставках медикаментов.
В вопросах призывов о помощи мне, можно сказать, повезло. Определённая репутация у меня уже была, поэтому изначально меценаты нашлись сами и предложили финансирование. На протяжении четырёх лет регулярно в фонд поступают средства от моих подписчиков из социальных сетей. Никаких коротких номеров для сбора средств, фандрайзинговых платформ и громких акций у меня, конечно, нет.