Статья поступила 15.08.2017 г.
Какое характерное определение жанра этих заметок возникло при переводе подзаголовка на английский язык: Prize Studies. Сразу появилась авторская надежда на конвертируемость как современной литературной жизни, так и собственно литературы, различие между которыми примерно соответствует разнице между половой жизнью и любовью.
В начале, естественно, о началах (ведь «концы и начала» — это не просто название, а своего рода жанр, третий у нас по значению после «Что делать?» и «Кто виноват?»). Итоги «Дебюта» — если такое словосочетание не является элементарным оксюмороном, то тогда уместно ставить вопрос не более не менее как об эсхатологии начинательности. Такую познавательную проблему уже основательно осваивают известные гуманитарии И.П. Смирнов и М.Н. Эпштейн. Наша задача поскромнее — обозреть произведения, попавшие в «короткий список» независимой литературной премии «Дебют» сезона 2006 г. (седьмого по счету), что естественно, может быть расценено именно как некоторые итоги уникальности и традиционности данного «Дебюта».
Итак, с чем именно вступают в литературу герои уже написанных, но еще только ожидающих выхода к широкому читателю (прежде всего, посредством издательской программы «Дебюта» же) произведений молодых (до 25 лет) авторов? Я вкладываю в свой вопрос самый буквальный смысл: что они предметно держат в своих руках? Увы, почему-то особо запоминающейся вещью и даже особым действующим «лицом» в «лауреатских» произведениях «Дебюта» оказывается — шприц. Либо убийственный, содержащий «колеса» весьма тяжелых наркотиков, как это оказывается в пьесе Николая Средина (Могилев) «Звезды на песке», либо лекарственно-оздоровительный, дарующий некоторое облегчение от врожденного и неизлечимого диабета, как это происходит в повести Виктора Пучкова (Ногинск) «Сахарная болезнь».
Автор «Сахарной болезни» считает нужным особо обосновать существенное и сущностное различие этих двух шприцов. «Диабетики отличаются от наркоманов тем, что делать ежедневные уколы они начали не добровольно. Ну, и колемся мы не в вену, а в мышцу. Иглы меньше. Да и шприцы давно не одноразовые. Хотя я помню время, когда мать кипятила стеклянные шприцы перед каждой инъекцией. Иголка, если она новая, входит небольно. Порой ты чувствуешь, как инсулин впрыскивается внутрь, а когда ты вытаскиваешь ручку, то прозрачная (реже с кровью) капелька неизбежно вырвется наружу. Одна единичка. Всегда». Впрочем, и Средин пытается обнаружить у одной из пропащих героинь своей пьесы мотив «вынужденности» первого наркотического опыта, наложившегося на особо ускоренную привыкаемость к стимуляции юного организма.