Конец октября 2024 г. ознаменован проведением в Казани очередного саммита глав государств БРИКС. Отметим, что наряду с «десяткой» постоянных стран-членов объединения на форуме появится куда большее число глав государств и правительств со всего света, начиная с Белоруссии, что вполне понятно, и заканчивая Турцией или Боливией, что уже несколько экзотично.
Можно со всей уверенностью сказать, что объединение БРИКС как самая важная на сегодняшний момент международная организация лидеров, а также постоянно набирающий звучание голос мирового большинства и Глобального Юга так или иначе состоялось. Но речь сейчас не об этом…
Если мы посмотрим на список стран — лидеров по объему ВВП по паритету покупательной способности (ППС) по итогам 2023 г., то нам откроется интересная картина.
В топ-20 попадают все семь стран так называемой «Большой семерки», а также шесть стран — членов БРИКС. При этом совокупный ВВП по ППС той самой «семерки» составляет уже только около 30 % мирового ВВП с тенденцией сокращения их общей доли, а общий результат БРИКС уверенно приближается к 40 % c тенденцией к дальнейшему росту.
О результатах экономического развития по итогам 2023 г. сказано довольно много. Нас же сегодня интересует, как те или иные страны на какой экономической модели реализуют свои экономические амбиции и достигают обозначенных выше результатов. Для простоты и краткости анализа обозначил бы четыре основных модели экономического роста и попытался бы рассмотреть их привлекательность и перспективы.
Итак, первая модель — экономический рост, основанный на концентрации и постоянном наращивании финансовой мощи. Такую модель традиционно и крайне успешно эксплуатируют США. Перманентная эмиссия доллара, наращивание долга, насыщение мирового рынка долларовыми ресурсами — основа экономического благополучия США. Это позволяет не только иметь рынок со стабильной и управляемой инфляцией, но и располагать значительными финансовыми ресурсами, позволяющими как поддерживать инновации и технологии, так и обеспечивать значительную капитализацию компаний, работающих на американских рынках.
Модель экономического развития США во многом уникальна. Ее пыталась копировать Япония, но желание Страны восходящего солнца разбивается из-за относительно слабой экономики. Является ли американская модель устойчивой? Отчасти да, поскольку масштаб накопленных финансовых ресурсов колоссален. При этом мы прекрасно понимаем, что основой финансового благополучия Америки является доллар, а значит, отказ от доллара (дедолларизация) как от основной резервной валюты в международных расчетах и валютных резервах способен положить конец финансовому благоденствию Соединенных Штатов.
Вторая экономическая модель — «европейская». Она была основана на постоянном росте на фоне стабильных поставок дешевого сырья и энергоносителей, наличия относительно дешевой рабочей силы (на востоке и юге континента) и присутствия на стабильных глобальных рынках для реализации произведенной продукции. Как мы понимаем, данная модель экономического роста утратила актуальность в силу того, что Европейский союз по политическим причинам отказался от экономического сотрудничества с Россией, потеряв при этом и источники энергоносителей, и один из крупнейших рынков для сбыта продукции.
В результате в Германии уже не первый год идет спад промышленного производства, и ситуация крайне неблагоприятна для всего Сообщества. Несколько особняком в европейской модели стоят Британия и Франция. В первой по-прежнему существенное влияние на экономический рост оказывают финансовый и банковский сектор, а вторая в той или иной форме, но продолжает беззастенчивую эксплуатацию африканского континента, что встречает резонное сопротивление все большего количества стран Африки.
Европейскую экономическую модель хоронить, конечно, рано, но она в настоящее время находится в максимальной уязвимости, что не сулит ничего хорошего жителям стран Европейского союза.
Третья модель — мировая производственная площадка. Это прежде всего Китай и Индия. Их стратегия направлена на максимальное присутствие на глобальных рынках, и масштаб их экономик (первая и третья строчки в рейтинге стран по ВВП ППС) вполне позволяет это делать. Однако тот же Китай для поддержания темпов и присутствия в международных экономических отношениях уже вынужден кредитовать своих партнеров.
Четвертая модель, характерная для России и, скажем, Ирана, — экономическое развитие, основанное на росте масштабов внутреннего рынка и рынка стран-союзников. В России такая модель реализуется уже в течение почти трех лет и доказывает свою состоятельность. Собственно, ее реализация на фоне проблем традиционных экономик-лидеров (ЕС, Великобритания, Япония и др.) и позволила экономике нашей станы выйти на четвертое место в мире по ВВП ППС по итогам 2023 г.
Что необходимо для дальнейшего экономического роста по такому сценарию? Здесь можно обозначить три основных фундаментальных меры, способных оказать существенное влияние на продолжение или даже ускорение экономического развития. Во-первых, рост денежной массы. Ее текущий объем в России категорически не соответствует масштабу нашей экономики. Во-вторых, рост благосостояния и доходов граждан, что необходимо для роста внутреннего потребления. Наконец, в-третьих, это расширение международных рынков присутствия. А значит, мы должны вспоминать как сотрудничество с нашими союзниками по ЕАЭС, так и взаимодействие с партнерами по БРИКС или ШОС. Тут есть куда расти.
В заключение отметим, что смена глобальных лидеров в реализации моделей экономического роста так или иначе происходит. Можно даже добавить, что экономическое превосходство стран Запада подходит к концу. Но это не значит, что победа уже одержана. Здесь, как нигде, уместна метафора из «Алисы в стране чудес»: «чтобы сдвинуться с места, надо бежать в два раза быстрее».