Политическая нестабильность в целом ряде стран Северной Африки и Ближнего Востока подстегнула и без того стабильный приток мигрантов (в первую очередь нелегальных) в Европу, что подтверждается статистикой. Если в 2000–2010 гг. в Европу нелегально приезжали по 20–25 тыс. человек в год, то в 2014 г., по данным Международной организации по миграции (МОМ), в Европу прибыли 900 тыс. человек, в 2015 г. — 1,048 млн человек (по данным Агентства ЕС по контролю границ Frontex, 1,8 млн) [19].
События так называемой «Арабской весны», начавшиеся в конце 2010 г. в Тунисе (Жасминовая или Финиковая революция) и давшие толчок для массовых народных выступлений в ряде других стран, включая Египет, Алжир, Марокко, Ливию, Сирию и др., катализировали процессы нелегальной миграции из стран Северной Африки и Ближнего Востока в направлении Европы [1]. В череде революций и войн, спровоцированных событиями «Арабской весны», отдельно стоит отметить продолжающуюся гражданскую войну в Сирии (САР). Непрекращающиеся бои между официальным Дамаском и повстанческими группировками различной степени умеренности привели к гуманитарной катастрофе в стране. По оценке МИД России, в 2016 г. общее количество сирийских беженцев в мире составляло 4,6 млн человек, а число внутренне перемещенных лиц насчитывало более 7,6 млн [19].
Перед государствами Евросоюза появился новый вызов — необходимость равномерного распределения между государствами-членами ЕС потока нелегальных мигрантов, запрашивающих в странах ЕС убежища. С этой целью планировалось активировать ст. 78.3 Договора о функционировании ЕС, он же — механизм «временной защиты». Истоки этой статьи уходят во времена Косовской войны 1998–1999 гг. в связи с учреждением директивы 2001 / 55 / EC. Хотя директива была принята из-за массового исхода косовских беженцев в Германию, в то время руководство страны приняло решение о размещении косовских албанцев на своей территории [2, c. 5].
На сегодняшний день в рамках Европейского союза реализуются как внешние меры по борьбе с нелегальной иммиграцией, направленные на сокращение числа незаконных пересечений границы (управление и контроль на границах, сотрудничество с третьими странами, использование технологий, санкции, применяемые по отношению к перевозчикам мигрантов), так и внутренние, осуществляемые уже после въезда иммигранта на территорию конкретной страны (санкции, применяемые по отношению к работодателям) [23, c. 60]. С самого начала кризиса руководство ФРГ заявляло о намерении принять всех беженцев на своей территории и выделить в ближайшие два года 6 млрд евро для их обустройства. Германия выступила в поддержку введения обязательных квот для всех членов Евросоюза. Берлин лоббировал создание пунктов ЕС для приема и регистрации беженцев («хот-спотов») на территории стран-транзитеров, в том числе не входящих в ЕС. Германия активно поддерживает и усиление агентства «Фронтекс». Берлин самым жестким образом пресекал попытки «новичков» Евросоюза отказаться от системы свободного передвижения людей и товаров, от выполнения обязательств по приему мигрантов в рамках согласованных квот [16, с. 115]. Берлин выступает за скорейшую выработку общего курса ЕС в области преодоления миграционного кризиса. Возможно, именно поэтому Германии принадлежит авторство большинства идей, цель которых — активизировать сотрудничество в области регулирования миграции.