Прошло почти девять лет со времени разворота новейшей государственной политики на путь повышения энергоэффективности (см. справку 1). Все начиналось с установления целевых показателей и принятия требований, способствующих переходу энергоемких отраслей экономики к энергосбережению. Однако просчитанные на бумаге проекты не всегда воплощаются в действительность без изменений. Реальность вносит свои коррективы. Попытаемся проанализировать, чего мы достигли за этот период и какие совершали ошибки.
Еще когда закон № 261-ФЗ был только-только опубликован, экспертное сообщество, обнаружив допущенные перекосы, предлагало соответствующие поправки для актуализации энергосберегающей политики. Однако государственная стратегия в области энергоэффективности довольно непоследовательна, и при ее разработке не учитываются фактические причины падения эффективности. Отсюда определяются ложные цели и стимулы, а по итогам отсутствует ожидаемый результат.
Сейчас можно констатировать, что принятые законодательные документы (см. справку 1) основывались на некорректных данных по энергоемкости ВВП, по величине энергопотерь в зданиях и т.д., представленных, как правило, иностранными экспертами. На самом деле мы потребляем энергии в целом в 2,0–2,5 раза меньше, чем необходимо в соответствии с нашими климатическими условиями и расстояниями, при условии развития современной технологической экономики. Причем большая доля энергопотребления – это не высококачественная электроэнергия, а теплота для отопления зданий в зимний период.
В последние годы ситуация прояснилась благодаря тысячам проведенных энергоаудитов и громадному числу показаний, собранных с приборов учета воды и тепла. Анализ полученных данных показывает, что наши дома «хуже» западных не в 2–3 раза, а в среднем на 30–45% (и это с перетопами). И значит, величина платы российских потребителей за тепло составляет не 60–70% от «экономически обоснованной», а уже давно 250–300%.
Рассмотрим и другие устойчивые мифы, мешающие решению вопросов энергосбережения.