Статья поступила 17.10.2020
Планета большая, где-то, например в России, пандемия приближается к плато, а в некоторых странах уже начинается выход из карантина и режима самоизоляции, готовятся к открытию границ. Все чаще ставится вопрос, что будет потом — изменится мир или нет. Очень многие комментаторы и аналитики уверены, что да, мир кардинально поменяется. Но я, так же как известный российский социолог и экономист Владислав Иноземцев, считаю, что, хотя какие-то подвижки произойдут, существенно ничего не изменится, поскольку человечество еще по-настоящему не осознало ни что произошло, ни почему нельзя жить по-прежнему [18].
«Я, — высказывает на “Эхе Москвы” свое мнение Владислав Иноземцев, — один из немногих, кто считает, что ничего не изменится… Посмотрите на мировую экономику. Она была сформирована на протяжении последних 20 лет именно в надеждах и предположениях, что все будет развиваться как оно есть. Представим себе — сейчас в Америке 35 миллионов безработных, в Европе их тоже очень много, — представим себе, что сейчас та структура экономики, которая была, не восстанавливается. Что происходит с этими людьми? Что произойдет, допустим, с миллионами мигрантов, которые есть в Европе, которые работают в сфере сервиса? Что произойдет с теми людьми, которые еще работают? Что значит — мир изменится? Он пока остается тем же самым. Да, он будет меняться очень радикально в ближайшие 10, 15, 20 лет, потому что люди уловили этот сигнал, что реальных опасностей в мире гораздо больше, чем казалось. И экономика будет приспосабливаться. Но в короткой перспективе она восстановится в тех формах, в которых она существовала, потому что других форм у нее нет… Что касается России, то опять-таки мы видим прекрасно на протяжении последних 12 лет, что уровень жизни российского населения снижается… У нас нет источников роста. Это стало ясно еще после кризиса 2008 года.
Да, нефть помогла немножко. Но рост затухал еще в последние годы президентства Медведева. Ждать его повышения невозможно. Мы идем в долгом нисходящем тренде. Сейчас он ускорится… Я не могу сказать, что люди к нему привыкли, но в целом они не понимают, каким образом этот тренд можно поменять. Его можно поменять, только разрушив это государство. Этого люди боятся, потому что все могут вспоминать 91-й год, не понимают, что будет дальше, если все это рухнет. И поэтому здесь будет очень серьезная грань, которую многие не захотят перейти… с нынешней системой управления, с нынешней системой экономического менеджмента надеяться на какой-либо рост невозможно» [6].