Непосредственным поводом к событиям в Исадах послужила смерть во владимирском плену в 1216 г. прежнего великого рязанского князя Романа Глебовича, приведшая к необходимости перераспределения княжеских столов между другими правителями Рязанской земли. Для того чтобы раздиравшие их противоречия в очередной раз не переросли в кровавую междоусобицу, князья решили собраться на общекняжеский съезд. Инициаторами созыва такого съезда выступили будущие убийцы Глеб и Константин Владимировичи, предложившие своим родным и двоюродным братьям приехать для обсуждения всех возникших вопросов в загородную резиденцию рязанских князей в деревне Исады в 6 км от Рязани. Приглашая родичей на совет, Глеб и Константин, по сообщению летописца, рассчитывали втайне «яко избьеве сихъ, а сама приимѣва власть всю» [12, c. 58]. Всего в Исадах собрались восемь рязанских и пронских князей. Помимо уже упоминавшихся Глеба и Константина Владимировичей, участниками совещания стали бывший пронский князь Ростислав Святославич и его брат Святослав Святославич, Глеб и Роман Игоревичи, имевшие владения в Рязанской земле, Кир (Михаил) Всеволодович, сын пронского князя Всеволода Глебовича, а также Изяслав Владимирович, приходившийся Глебу и Константину родным братом. Князь Ингварь Игоревич, брат прибывших в Исады князей Глеба и Романа Игоревичей, также собирался приехать на съезд, но замешкался в дороге, и последний начался без него. Вместе с сопровождавшей каждого из князей многочисленной свитой из бояр и слуг общее количество собравшихся в Исадах представителей знати составило несколько десятков человек, что сделало съезд 1217 г. самым большим за всю историю Рязанского княжества.
По обычаю, съезд открылся грандиозным пиром в шатре Глеба Владимировича, куда тот вместе с братом Константином пригласили остальных князей вместе с их приближенными. «Сь же Глѣбъ прѣже прихода ихъ изнарядивъ свое дворяне и братие, и поганыхъ половьчь множьство въ оружии, и съкры я въ полостьници близъ шатра, въ немь же бе имъ пити, не вѣдущю ихъ никому же, развѣ тою зломысльною князю и ихъ проклятых думьчь». Когда после выпитых медов все собравшиеся порядком захмелели, Глеб и Константин обнажили приготовленные мечи и бросились на сидевших напротив них князей. Это нападение послужило сигналом к общей атаке заговорщиков на участников пира. В княжеский шатер ворвались прятавшиеся за его пологом вооруженные до зубов слуги Глеба и половцы и стали рубить всех находившихся в нем гостей: «начаста сѣчи прѣже князи, та же бояры и дворянъ множьство: одинѣхъ князь 6, а прочихъ бояръ и дворянъ множьство». По-видимому, все оружие было убрано из шатра еще заранее, и потому серьезного сопротивления убийцам никто не оказал. В итоге все шесть князей вместе с их приближенными были убиты. «Си же благочьстивии князи рязаньстии концяшася, — горестно замечает летописец, — и прияша вѣнця от Господа Бога, и съ своею дружиною, акы агньцы непорочьни прѣдаша дуща своя Богови» [12, c. 58].