Однажды, где-то в начале 18 века, на самом севере Южного Урала, где сейчас Каслинский район, на пятачке между двух рек — Пороховки и Синары — поселился первый русский мужик Василий Юшков, по прозванию Страшный. Предание гласит, что страшным он был прозван потому, что роста был выше обыкновенного, а силы богатырской, а потому в драках с местными жителями всегда оставался победителем. Так и появилось на карте нашей малой родины село Юшково.
О событиях двухсотлетней давности сейчас напоминают лишь черные тополя на деревенских улицах и разрушенный храм на пригорке. Тополя эти русские поселенцы специально привозили из средней России, потому что эти деревья хорошо осушают болотистую почву. А храм — это всегда была самая главная стройка в любом русском селении. В Юшково сперва была деревянная церковь, но в 1892 году жители начали строить каменную. Имя ей дали в честь святых бессребреников Космы и Дамиана, двух братьев, которые помогали простым людям и бесплатно их лечили. С этим сельским храмом связано множество удивительных историй. Например, здесь начинал свое служение будущий священномученик Петр Смородинцев. В 1932 году храм закрыли. Крестьяне массово стали колхозниками, но еще долгие годы продолжали отмечать престольный праздник.
Строилась деревня долго, а развалилась за пару десятков лет. В девяностых закрылся совхоз, и потомки Василия Страшного стали уезжать кто куда. В приходских книгах за 1902 год жителей Юшково числилось 1572 души мужского пола и 1625 — женского. А сейчас всего населения — 300 человек. Люди сначала были в шоке, растерянности, а потом встряхнулись, собрались на поляне возле храма и решили: будем восстанавливать храм. Будет храм — вернется в село жизнь.
«В состав прихода у нас входила деревня Пороховое и деревня Слободчиково, — рассказывает сельский библиотекарь Лариса Шукшина. — Теперь там одна улица и там тоже одна улица осталась. Наверное, и у нас скоро одна улица останется. Ну просто должно в деревне все жить, это ясно, как Божий день. У нас вот если взять сейчас эту улицу — она разрушается. Один умрет — никто не купит, второй умрет — никто не купит. И сейчас у нас так все развалится, и ничего не будет. А надо же возродить. Сюда люди поедут, может, даже жить к нам кто-то сюда приедет. Даже в плане того, что рабочие места будут какие-то, ведь любое здание предусматривает какие-то рабочие места».