Проект «Чудо-дерево»1, включающий в себя интерактивную программу, спектакли и собственно выставку, посвященную отечественной детской поэзии, был придуман и впервые осуществлен в рамках программы «Детские дни в Петербурге». Поддержали его также Общественный благотворительный фонд друзей музея и Институт проблем гражданского общества. Сегодня проект продолжает жить...
На гигантском «Чудо-дереве» растут знакомые стихи поэтов ХХ века – Самуила Маршака, Корнея Чуковского и Даниила Хармса. Веселые игровые объекты, созданные петербургскими художниками, дают возможность поиграть: залезть в пасть крокодила, заглянуть в квартиру, где жили 44 чижа, вместе с Джеком достроить дом, побывать в мастерской безумных изобретений Даниила Хармса или встретиться с Робином Бобином и Шалтаем-Болтаем.
Встреча с литературой на выставке происходит в самой понятной и естественной для детей форме – в форме игры. Войдя в выставочный зал через обложку большой книги, посетители оказываются на улицах и во дворах Петербурга, где живут персонажи знакомых всем с детства стихотворений и их авторы, где растет гигантское Чудо-дерево и трава высотой в человеческий рост и где все подчиняется не привычным земным законам, а законам поэзии. По замыслу выставку могут посещать как дети без сопровождающего (причем с одинаковым энтузиазмом это делают ребята самых разных возрастов), так и группы, для которых был подготовлен специальный маршрут.
В любом случае гость входит в зал через КНИЖКУ. А кругом, на ветках Чудо-дерева, на облаках, на птичках, на валеночках – стихи. Из которых детям, гуляющим по выставке, предлагается выбрать самое-самое: Веселое, Грустное, Ужасное, Волшебное, Осеннее, Любимое…
Стихи можно читать, слушать, некоторые можно петь, а стихи Корнея Чуковского вообще желательно еще и проскакать!
Пространство выставки наполнено удивительными экспонатами, здесь звонят из волшебной телефонной будки Айболиту, Бабе Федоре, Крокодилу, Бармалею, Мухе-Цокотухе, Бибигону, Тяни-Толкаю, Ване Васильчикову и Танечке с Ванечкой. Залезают в пасть большого крокодила, чтобы спасти одного проглоченного и возвратить его в стихи, вспоминая всем известные строчки: