В 1940-м году, совсем незадолго до своего смещения с должности директора Государственного литературного музея, В.Д. Бонч-Бруевич предложил известному литературному критику и литературоведу Разумнику Васильевичу Иванову-Разумнику2 «постоянное место» — представителя музея в Ленинграде. Для человека, совсем недавно вышедшего из заключения и еле сводившего концы с концами, Литературный музей стал спасительным островом. За плечами Разумника Васильевича к этому времени было уже четыре ареста и две ссылки. О пережитом он поведал в книге воспоминаний «Тюрьмы и ссылки»3 . Читать эту книгу равнодушно невозможно...
«… Слышал, что Вы в Ленинграде очень многого достигли и очень радуюсь, что Вы работаете вплотную с Гослитмузеем. Хотел бы, чтобы невод Ваш, закинутый в Ленинграде, захватил бы как можно больше мелкой и крупной рыбы и чтобы Вы присылали нам ценные архивы, материалы и документыi », — писал ему Бонч-Бруевич.
Однако сотрудничество Р.В. Иванова-Разумника и В.Д. Бонч-Бруевича началось еще до организации Государственного Литературного музея. Первое из писем Владимира Дмитриевича Разумнику Васильевичу, обнаруженных в Отделе рукописей РГБ, датировано 1930 годом. В это время Владимир Дмитриевич создавал Музей Художественной литературы, критики и публицистики и был редактором нового сборника по истории отечественной и зарубежной литературы и общественной мысли XIX века. Сбор фондов нового музея был одной из главных его забот. Иванов-Разумник, живший в городе Пушкине, бывшем Царском Селе, стал его помощником в поисках архивов в этом городе и в Ленинграде.
В 1930 году умер живший в Детском селе поэт, крупный библиограф Петр Васильевич Быков (1843(44)–1930. Иванов-Разумник узнал адрес его вдовы, Бонч-Бруевич просил его рассказать о готовящихся литературных сборниках и сам писал ей, просил рассказать о хранящихся у нее материалах для сборников. У Зинаиды Ивановны Быковой хранился огромный архив семьи за семьдесят лет, а в нем неизданные работы Петра Васильевича Быкова: «Словарь псевдонимов русских писателей» (с момента возникновения псевдонимов почти до тридцатых годов ХХ века), «Женщины- писательницы за полстолетия», «Писатели-народолюбцы»; был еще совершенно готовый труд «Беранже» «…в небывало полной редакции, с критико-биографическим очерком по новым, неопубликованным материаламii»…