По имеющимся оценкам Всемирного банка и прогнозу Минэкономразвития России [5, с. 47–49, 89], медико-демографическая ситуация в России является одним из главных препятствий эффективного социально-экономического развития страны в настоящем и будущем. Несмотря на наблюдающиеся в последние годы позитивные сдвиги по ряду главных показателей здоровья нации (рождаемость, смертность, ожидаемая продолжительность жизни — ОПЖ), мы до сих пор находимся на уровне значений, имевших место в России в 1960-х годах. Отставание России по показателям здоровья не только от развитых, но и от многих развивающихся стран мира в настоящее время очень велико и продолжает возрастать. По данным ВОЗ [10], в 2013 году ОПЖ в России по сравнению со странами-рекордсменами была ниже на 19 лет у мужчин и на 12 лет у женщин. Среди 194 стран — членов ВОЗ Россия занимала 144-е место по ОПЖ мужчин и 106-е по ОПЖ женщин. Это значительно хуже показателей 1990 году (106-е и 63-е места для мужчин и женщин соответственно). По ожидаемой продолжительности здоровой жизни (ОПЗЖ) мужчин в 2013 году Россия разделила места со 144-го по 146-е с Руандой и Сенегалом. Отставание по ОПЗЖ от страны-лидера по этому показателю — Сингапура — составило 20 лет для российских мужчин и 12 лет для женщин. Сравнивая эти значения с уровнями отставания по ОПЖ, нетрудно заметить, что при значительно меньшей, чем в наиболее благополучных странах, продолжительности жизни российские женщины несут равное бремя болезней (исчисляемое как ожидаемое число лет, проведенных в состоянии болезни и/или инвалидности), а российские мужчины — даже большее. Таким образом, россияне живут не только меньше, но существенно хуже, чем жители развитых стран.
По смертности мужчин в возрастной группе 60–64 года Россия в 2013 году заняла первое место среди всех 194 стран — членов ВОЗ. Можно еще сомневаться в корректности сравнения России с африканскими странами, в которых учет смертей недостаточно надежен для точной оценки повозрастной смертности. Однако отставание России от всех стран с надежной демографической статистикой бесспорно, в том числе и от близких по демографической ситуации бывших республик СССР — Украины и Белоруссии. Наибольший относительный прирост смертности по сравнению с 1990 годом (37,4% у мужчин и 71,3% у женщин) в России имел место в возрастной группе 30–34 года, то есть в возрасте высокой жизненной активности. По сравнению с другими странами Европейского региона в России значительно хуже показатели смертности подростков и материнской смертности, а также интегральный показатель здоровья — биологический возраст [4, гл. 5].