Фашитизация ‘инокультурой’ и «отщепенчество» как реперные точки современной реальности*

Современная культура демонстрирует бесстыдно и назойливо свои «опасные связи» и, словно следуя призыву героя «Трехгрошовой оперы» во имя ‘всеобщего просвещения’, развернула сеть кустарных хозяйств по обеспечению граждан «состоянием довольства и благодушия», развивающим приоритет самости над «Смыслом», заменившим катарсис легким всхлипом. «Все лгут!» и «Все на продажу!» — вот девизы педантичного пройдохи, что привели его на ступень Великого Инквизитора¹. ‘Культурные индустрии’ претендуют на ту же роль, не меньше, поскольку представляют собой на современном этапе «чисто коммерческое дело», системное предприятие «лицемерных фраз и клише», штампующее симулякры и паразитирующее на безнравственности, законопослушности и невежестве. И вот «Неспящий полис», программа развития современного мегаполиса — того самого, ставшего «полисом рабского послушания», раболепствующих невежд, прививает то ‘бесчестие, что в чести’! Быть в подчинении, быть управляемым, но сытым до изжоги, наполненным симулякрами как антибиотиками — до краев, но опустошенным, и, при этом, оставаясь в границах полу-знанья и в пределах полу-гуманизма, — такова стратегия ‘культурных индустрий’ на современном этапе. Причина, думается, в резкой смене приоритетов в самом этосе человеческого общежития, возникшей в результате перманентных революций 90-х и разорванной связи времен: поколения беспризорников при потерянных в смуте родителях — та самая генерация «П», что взыскует уже не истины и правды, но денег и праздности, тем самым человеческий потенциал остается гниющим в зародыше. Все это являет нам стратегию разбегающихся галактик — «индустриализация» культуры работает на бескультурье человека. Концепт «Неспящий Полис» поможет разобраться (отчасти, конечно, и не претендуя быть истиной последней инстанции) в закономерностях нестабильности бытия в ‘системе государства’, а наши рефлексии вполне обоснованы, поскольку имеют не только исторические обоснования, но яркие доказательства в герменевтике, многообразных видах искусства и феноменах культуры. И существующий в культурологии «конфликт интерпретаций» лишь подчеркивает, раскрывая, конфликты общественные, стратегические просчеты и антропологические недочеты культурной политики государства (посредством анализа произведений литературы, музыки, живописи), благодаря чему сама идея «неспящего полиса» стала реальна в своей безысходности — Москва с ее ночной иллюминацией денно и нощно — тому подтверждение…²