Достаточно длительное время после распада СССР постсоветское пространство находилось на отдаленной периферии мирового интеграционного пространства и рассматривалось, по определению Збигнева Бжезинского, бывшего советника президента США по национальной безопасности, как некая «черная дыра» на интеграционной карте. Основной интеграционной структурой на постсоветском пространстве было СНГ, созданное еще в начале 90-х, которое не представляло эффективную региональную структуру [16], а больше походило на «цивилизованный развод» бывших союзных республик. Однако уже с 1994 г. стала очевидной необходимость создания качественно нового института интеграции, который позволил бы странам региона эффективно взаимодействовать и стать частью мировых интеграционных процессов [17]. В основу этого проекта была положена идея евразийской интеграции.
Российская дипломатия придает особое значение формированию многоярусной сети многосторонних диалогов и форумов безопасности на региональном и субрегиональном уровнях, выработке мер доверия, механизмов превентивной дипломатии и урегулирования конфликтов [18, с. 34]. В свете растущей взаимозависимости государств, а также ограниченности наших финансовых ресурсов именно такая линия обеспечения национальных интересов России предпочтительна (в противовес подключению к новому витку гонки вооружений и санкционной политики) [19].
Думается, что евразийская интеграция не должна рассматриваться как нечто обособленное от интеграционных проектов в сопредельных регионах, наоборот, представляется, что она должна быть вписана в контекст многочисленных модернизационных проектов и систему экономических связей, развивающихся в Евразии и вокруг неё [20, с. 33].
Следует отметить, что проект Евразийского союза не был предметом широкого обсуждения на Западе, за исключением узкого круга экспертов, часть из которых довольно скептически оценивала его шансы. Так, в ответ на публикацию в «Известиях» от 3 октября 2011 г. программной, по сути, статьи Владимира Путина «Новый интеграционный проект для Евразии — будущее, которое рождается сегодня», где тогдашний российский премьер говорит о необходимости тесной интеграции в Евразии на новой ценностной основе, — директор Центра политического и военного анализа в Институте Хадсона Ричард Вайц (Richard Weitz, Center for Political-Military Analysis at Hudson Institute) пишет в своей колонке в World Politics Review, что появление Евразийского союза в ближайшей и среднесрочной перспективе крайне маловероятно. Да и в долгосрочной перспективе шансы на его рождение составляют 50 на 50 [1].