С овершенно очевидно, что эта задача реальна. Загрузка наших производственных мощностей составляет около 60% и имеет тенденцию к снижению, при этом тенденция к снижению загрузки мощностей касается не только старых мощностей, но и новых, введенных в течение последних лет. Не только со стороны производственных фондов у нас нет ограничений, у нас нет ограничений со стороны и научно-технического потенциала. Академик Сергеев (президент РАН Александр Михайлович Сергеев — прим. ред.) говорил о том, насколько трудно нам удается реализовать те наработки, которые в науке имеются.
У нас нет ограничений в сырьевом потенциале. Можно увеличивать переработку продукции в разы. Нет ограничений в трудовых ресурсах — в условиях ЕАЭС у нас общий рынок труда превышает потребность в рабочей силе. У нас вообще нет ресурсных ограничений. Мы можем совершенно спокойно выходить и на 5% в год, которые от нас требует глава государства, и обеспечивать выход до 10% в год.
У нас нет ограничений в сырьевом потенциале. Можно увеличивать переработку продукции в разы. Нет ограничений в трудовых ресурсах: в условиях ЕАЭС у нас общий рынок труда превышает потребность в рабочей силе. У нас вообще нет ресурсных ограничений. Мы можем совершенно спокойно выходить и на 5% в год, которые от нас требует глава государства, и обеспечивать выход до 10% в год.
Нам не удается реализовать программу развития, потому что в течение многих лет наша экономика функционирует как донор мировой финансовой системы. Капитал вместо того, чтобы вкладываться в развитие экономики, уходит за границу. И последние четыре года политика ЦБ РФ и денежных властей по поддержке сверхдоходности на нашем финансовом рынке, погрузила нас в спекулятивную ловушку. К нам приходит иностранный спекулятивный капитал, получает свои 20–40% на carry trade и уходит от нас вместе со сверхприбылями. Причина такой финансовой зависимости в том, что ЦБ РФ так и не научился организовывать кредит в экономике, практически остановлен трансэмиссионный механизм банковской системы, экономика переходит на внешние источники финансирования. И в таком неэквивалентном обмене наши потери составляют около 100 млрд долл. США ежегодно. Это не менее 6% ВВП, которые мы теряем в той части, которая должна вкладываться в инвестиции.