Отец этого проекта, незаурядный инженер Милтон Ривз, еще на заре автомобильной промышленности посчитал наличие в самодвижущемся аппарате всего четырех колес серьезным техническим недостатком. Родившись на ферме, он лично способствовал механизированной эволюции различных сельскохозяйственных инструментов. Его братьям даже принадлежала фирма по изготовлению культиваторов, где Милтон являлся пайщиком.
Первое знакомство с передаточными механизмами у Ривза произошло на лесопилке, где он работал техником. Мощность циркулярной пилы невозможно было никак регулировать, из-за чего выбраковывалось слишком много древесины. Милтон сам спроектировал и построил регулирующее устройство. И этот опыт впоследствии привел его к созданию Octoauto.
Но мастерить плуги для нашего героя было слишком просто. Предложив модернизировать производство, он сменил вывеску своей конторы на Reeves Pulley Company и приступил к серийной сборке мотоциклов. На этой ниве Милтон получил несколько патентов на силовые узлы и агрегаты собственной разработки. В частности, это были двухступенчатая КПП, двойной глушитель и двухцилиндровый оппозитный двигатель. Ради последнего самолетная мануфактура Aerocar Company подвинула своих прежних поставщиков, сделав крупный заказ у братьев Ривзов. Те были обеспечены работой аж до 1910 года, выпуская по 15 моторов в день.
Но Милтон слишком торопился жить. Ему так сильно хотелось оставить свой след в новом технократическом обществе, что он, как и сотни таких же изобретателей, перешел на производство автомобилей собственной марки. Причем в этот бизнес он подался один, без семейного подряда, а фирму назвал Reeves Sexto-Octo Company.
Первый выпущенный под этим именем экземпляр представлял собой гротескный образчик самого лютого стимпанка, какой только можно было вообразить (при условии, конечно, что в 1910 году такой стиль существовал). Кузов, взятый от легковушки Overland 38, покоился аж на четырех осях, три из которых были управляемыми. Так Милтон хотел сделать своего гигантского (6,2 м!) Octoauto более мобильным, а заодно продемонстрировать, что на системах сцепления инженер собаку съел. Кроме того, рессорная подвеска «Осьминога» обеспечивала плавный, комфортный ход, что совсем не вписывалось в реалии начала ХХ века.